Прошло всего два дня, с тех пор как Хэйвок появился в моем классе химии, и я не видела никаких следов, что даже отдаленно напоминали этого человека. Угрозы Смерти, должно быть, было достаточно, чтобы заставить его отступить.
Но как бы я не надеялась, что никогда снова не увижу Хэйвока, на затворках моего сознания была эта маленькая, зудящая мысль, что это ещё не конец.
Был четверг. Я просто должна была продержаться до понедельника, и тогда всё, что преследовало меня с ноября, исчезнет.
На самом деле проводить время с Тейлор и Арчером, шутить и смеяться было, конечно, приятно. Но это всё равно не останавливало меня от внутренней истерики.
Смерть был прав. Я, конечно, надеялась, что знала, что делаю, встречаясь с Арчером. До сих пор всё шло хорошо, но мне было хорошо известно, как легко всё может измениться.
Квартира была пустой, когда я зашла внутрь во второй половине дня после школы. Это было не удивительно. Я не видела своих родителей с тех пор, как они вернулись из деловой поездки две недели назад. Я не была уверена, расстроена я этим или нет.
Я бросила свою сумку на диван и пошла на кухню, намереваясь заварить чашку чая. Я, действительно, была не очень настроена делать домашнее задание.
Я взяла кружку из шкафчика и свой любимый пакетик чайных листьев, и принялась делать чай. Как только я добавила горячей воды, я услышала тихий шорох позади себя, почти как легкий ветерок.
Я оглянулась через плечо и увидела, что Смерть сидит за обеденным столом, развалившись на своем стуле, скрестив руки.
— Я удивлен, — сказал он. — Ты не закричала.
Я пожала плечами, дуя на свой чай, прежде чем сделать глоток.
— Я вроде как теперь привыкла к твоим появлениям и исчезновениям.
— Рад слышать. — Смерть слегка улыбнулся. — Буду стараться лучше, чтобы напугать тебя в будущем.
Я заняла место за столом напротив него и поставила чай перед собой. — Почему ты здесь, Смерть?
Он вздохнул и наклонился вперед, барабаня пальцами по столу.
— Ты, наверное, хочешь объяснений, да?
— Насчет чего? — спросила я.
— Насчет моего вмешательства, — уточнил он. — Насчет моей жены.
Я была потрясена, услышав, как эти слова вылетели из его рта.
— Ты не должен рассказывать мне это, если не хочешь, — медленно сказала я, прочистив горло. — Это ведь личное.
— Нет, думаю, ты должна знать о Люкреции. — Смерть покачал головой, проводя рукой по своим волосам.
Секундочку…
— Эм, а ты случайно говоришь не о Люкреции Борджиа, верно?
— Нет, не о Люкреции Борджиа. — Смерть выпустил смешок. — Но меня уже спрашивали об этом раньше.
Если бы в кофейне не висел портрет семьи Борджиа — почему именно там, я понятия не имею, — я, вероятно, не спросила б об этом Смерть.
— Кем она была? — наконец, спросила я, сделав глоток своего чая.
Смерть засунул руку в карман своей кожаной куртки и вытащил небольшой медальон, прикрепленный к очень старой, золотой цепочке. Он бросил его мне и я поймала его левой рукой, прежде чем он упал на стол.
Я проследила пальцами схему цветов на медальоне, и несколько кусочков ржавчины раскололись в моей руке.
— Сколько ему лет? — спросила я.
— Несколько сотен, — ответил Смерть. — Люкреция дала его мне, когда мы были женаты.
— Когда это было? — в любопытстве сказала я.
— В 1693.
— Святое дерьмо, Смерть. Ты старый.
Смерть запрокинул голову и расхохотался. Должно быть, ему мой комментарий показался каким-то образом смешным, потому что прошло несколько минут, прежде чем ему, наконец, удалось взять себя в руки.
— А ты шутница, Хедли, верно? — вздохнул Смерть, всё ещё улыбаясь. — Но да, предполагаю, что я старый.
Я осторожно открыла замочек на медальоне и открыла его. На правой стороне медальона был портрет очень красивой женщины. У нее были длинные, светлые волосы, собранные в ореоле длинных локонов и кос. Её кожа была бледной и выглядела она так, будто принадлежала к дворянству. Хотя портрет, очевидно, был нарисован, на её лице была скрытная улыбка, словно она знала что-то, чего не знают другие.
— Она красивая, Смерть, — сказала я, протягивая ему медальон.
— Я знаю. — Смерть захлопнул медальон и сунул его в карман.
— Как ты с ней познакомился? — спросила я, теперь мне было интересно узнать всю историю.
— Я был в Риме в 1692 году для… охоты, так сказать, — торжественным голосом начал Смерть. — Альфонсо Аллегретти был видным деятелем в итальянской политике. Ему было 71, и он умирал от рака поджелудочной железы, когда я прибыл. Я ожидал, что как всегда тихо и мирно заберу его жизнь. И именно когда я собирался сделать это, его дочь ворвалась и начала кричать на меня, требуя ответить, кто я такой и какого черта делаю в поместье её семьи.
— Держу пари, ты не ожидал этого, — сказала я, не сумев сдержать улыбку.
— Конечно, нет. — Смерть ухмыльнулся.
— Что случилось потом?
— Я сказал ей, что заберу и её жизнь тоже, если она не заткнется. Я думал, что мне придётся, учитывая то, сколько она рыдала и кричала на меня.
— Но вместо этого ты влюбился в нее.
Какой-то взгляд пересек черты лица Смерти, как только я произнесла это, и он прервал зрительный контакт.
— Да, я влюбился в нее, что было довольно глупо. И, наверное, именно здесь и началась моя погибель.
Я чувствовала, как мое сердце сжалось и упало в груди.
Любовь никогда не ошибалась, ведь так?
— Почему? — нерешительно спросила я. — Что-то случилось?
— Семья Аллегретти была очень видной дворянской семьей в Риме, — вздохнул Смерть. — Прямые отношения с существовавшим в то время папой Римским. Не помогло, вероятно, и то, что Люкреция была правнучкой Леонардо да Винчи.
У меня отвисла челюсть. — Прости? Ты только что сказал Да Винчи?
— Именно Да Винчи. — Смерть слегка улыбнулся в ответ на мою шокированную реакцию.
— Но у Леонардо да Винчи никогда не было детей! — воскликнула я. — Я слышала, что он гей!.. Верно?
— Многие вещи не документируются на протяжении всей истории, — с умным видом сказал Смерть. — Одной из них была тайная любовная связь между Леонардо да Винчи и одной из его моделей.
Чтобы привыкнуть к этому, определенно, нужно было время.
— Ладно, — всё ещё ошеломленно сказала я. — Если ты так говоришь. Но ты сказал, что вы были женаты?
— Это верно, — кивнув, сказал Смерть. — Я нарушил Указ и позволил Альфонсо жить дольше, чем ему было положено — достаточно долго, чтобы он дал нам свое благословение. Мы поженились в небольшой часовне в Ватикане через несколько месяцев.
— Разве это… не святотатство? — Я нахмурилась в замешательстве.
— Нет. — Смерть фыркнул от смеха. — Я не демон и не дьявол. Я один из хороших парней.
— Откуда мне знать, правду ты мне говоришь или нет? — спросила я, волна подозрительности обрушилась на меня.
— Разве я дал бы тебе шанс спасти Арчера, если бы это было не так? — парировал Смерть, поднимая бровь.
Ха. Хорошо подмечено.
— Так значит, ты и Люкреция поженились в Ватикане, — сказала я. — А потом что?
— Я нарушил Указ, женившись на Люкреции, поэтому естественно это не осталось незамеченным надолго, — сказал Смерть, проводя рукой по его и без того взлохмаченным волосам. — И у меня были большие неприятности из-за этого.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы попытаться установить связь между тем, что сказал Хэйвок о Люкреции и как Смерть отреагировал на это.
О Боже.
— Появился Хэйвок, да?
Смерть кивнул, его губы сжались в тонкую линию.
— Это он и сделал. Но Хэйвок решил не приходить за мной, как должен был.
Я зажмурила глаза и сделала глубокий вдох. Я очень надеялась, что слёзы, которые жгли мои глаза, не польются наружу.
— Что случилось? — прошептала я, задержав дыхание.
— Этот ублюдок решил добраться до меня через мою жену, — процедил сквозь зубы Смерть. — Он довел её до безумия. Заставил её думать, что она что-то видит, что люди пытаются убить её. Она думала, что её отравили, и кричала в течение нескольких часов. Она даже напала на одну из прислуг семьи, потому что думала, что он пришел за ней. И всё это время в этом состоянии Люкреция скрывалась. Последние дни своей жизни она провела взаперти в своих покоях.
